«Ой-ой, похоже, что-то такое уже было», - подумал Лорд, почувствовав приближение к месту его дислокации незваного, в общем-то, гостя.  «Хотя, может это совсем неплохо», - хмыкнул он, не двигаясь с места и продолжая с заметным любопытством рассматривать словно застывшее ночное небо. То ли черное, то ли серое оно молчало, а Лорд скучал и ему совсем не повредил бы более заинтересованный собеседник.
Прошло уже достаточно времени, чтобы беспорядки в Лукидонии улеглись, и присутствие человека стало обыденностью. Обыденность поглощала новое, давая возможность истории по-прежнему спокойно петлять по одному и тому же кругу, отсчитывая ни для кого неважное время. В любом другом месте дежавю было удивительным, здесь – нормой.
Отправляясь на прогулку, он не преследовал какой-либо конкретной цели. Его зала, в которой Лорд был вынужден присутствовать ежедневно, если не считать двух-трех особенно ответственных каджу, порой пустовала годами. С такой жизнью довольно легко потерять и живой пыл, и целевую установку, переставая удивляться и обрастая привычками. Ощущение времени смазывалось, годы теряли свой вес, а дни проходили подобно мигу.
История повторялась с той лишь разницей, что Лорд не ставил себе целью скрыть своё присутствие, словно провоцируя встречу.
- Твоё кровожадное довольство слишком очевидно, - усмехнулся Лорд, обратив своё внимание на человека, но проигнорировав его приветствие. – Чему ты так улыбаешься? Неужели встреча со мной так греет твоё сердце? Я польщен, однако, не привык вызывать гастрономический интерес, - хищное и нетерпеливое в человеке было приятно, хотя едва ли Лорд в этом признался. Не являясь ни ноблесс, ни каджу Франкенштейн был по-прежнему слишком дик для этого мира, и это делало его интересным.
- Ну, и какой ты теперь находишь Лукидонию? – поинтересовался Лорд, давая понять, что уловил намек.

Отредактировано The Lord (13.02.13 09:42)

- О, даже так, - ноблесс совсем неблагородно фыркнул на заявление Штейна и усмехнулся с некоторым предвкушением. Пусть причины человеческой радости казались ему очевидными, Лорд мог только строить догадки в этом направлении, и сами они, на самом деле, не были поводом поддерживать столкновение. Но наблюдать за Штейном, дразнить его, создавать конфликт и не позволять ему раздуться - всё это было очень интересно. Гораздо интересней, чем однообразные дни в Лукидонии.
Пожалуй, Лорд был действительно рад и практически благодарен за то, что этот человечишка соизволил набраться сил для борьбы с ноблесс. Он создавал бесконечное множество совершенно не однообразных ситуаций. Положение, в котором Лорд провоцировал Штейна и наблюдал за тем, как тот провоцирует и наблюдает за ноблесс, казалось ему очень забавным.
- Я и не замечал, что твоя симпатия ко мне настолько сильна. Помнится при второй нашей встречи ты очень нехорошо скрипел зубами, принося извинения за причиненные неудобства. Но видимо, ты это от смущения, - тон Лорда был мягким и несколько снисходительным, так говорят дедушки со своими непутевыми внуками, но не заметить в нём насмешку мог разве что слепой. - А тут оказывается, что ты мой тайный поклонник. Неужели наконец проникся моим величием? Хахаха! Конечно, это же закономерно! Я же Лорд! Хахаха! - он не смог долго держаться серьезного тона и быстро скатился в высокомерный хохот.
- Какой же ты всё-таки забавный, - отсмеявшись, Лорд уперся рукой в подбородок и принялся внимательно рассматривать свою “жертву”. Обычно, чтобы развеять собственную скуку и как-то растрясти сонное царство, он провоцировал местную знать к реакциям и действиям, но со Штейном было проще. Этот человек сам пытался испытывать его терпение. Он крутился в Лукидонском обществе, наполненный энтузиазмом и живым любопытством. Дразнить Штейна было в разы интересней, чем поддаться на провокацию. По крайней мере, именно в этом убежда
себя благородный, памятуя о том, насколько разрушительной могла быть его сила.
- Хотя характер у тебя всё-таки ужасный. Нужно сказать Рейзелю, чтобы получше воспитывал свою зверушку, - критиковал Лорд в восторженном тоне, отчего было непонятно, нравится ему Штейн или нет. прочем, с Лордом никогда до конца не было ясно, как он к чему относится и чего добивается. Так, он словно бы забыл о своем вопросе, переключившись полностью на личность Штейна, и только высмеявшись, надразнившись и поглумившись, вернулся к нему уже совершенно ровным, задумчивым и меланхоличным тоном.
- Однообразный - это да, - с тяжелым вздохом произнёс Лорд. - Не думаю, что наше положение именно трагично, но оно сильно отличается от того, в котором находится человек. Не то, что мы не хотим перемен, мы в них не нуждаемся и мы не меняемся. Наш ритм жизни слишком спокойный и медленный. Мы живем слишком долго, нуждаемся в слишком малом, наше мышление не подвергается таким нагрузка, как человеческое, поэтому однообразие не давит на нас, - сказал Лорд и, подумав, добавил. - На большинство из нас.

Отредактировано The Lord (13.02.13 09:43)

Пока Штейн говорил, самодовольная улыбка не покидала лица Лорда. Ноблесс с нетерпением ждал ответного огрызательства, и только хмыкал в какие-то более удачные, с его точки зрения, моменты. Его нисколько не задевало сравнение с человеческими властедержателями. Хотя, скорее, они носили созвучное звание в его честь, чем он был Лордом, потому что занимал аналогичную должность, спорить на эту тему было неинтересно.
По похожей причине он обошёл свою сомнительную божественность, несмотря на то, что на эту тему можно было бы и развить. Она вполне соответствовала самооценки Лорда и имела хорошее основание. Так некоторые люди до сих пор считали их богами, а силы ноблесс во многом превосходили человеческие. Но сама почва вопроса сильно задевала самолюбие Штейна, и поэтому Лорд пока решил её отложить, ожидая более подходящего момента и давая возможность ученому проявить своё ехидство во всей красе до того, как он проиграет благородному в терпении.
- Я рад, - возвращаясь к мягкому тону, ответил ноблесс. - Постараюсь не разочаровать. Хотя у тебя же человеческие стандарты, так что это не очень сложно, - без обычного острого раздражения реакция Штейна казалось какой-то нездорово веселой, но накрутить его до нужного состояния было несложно. Человек, как всегда, не разочаровывал и Лорд получал свою порцию удовольствия.
Замечание о своем характере он, по обыкновению своему, проигнорировал. Губы дернулись в улыбке, грозящей перерасти в смех, и, на какое-то время, застыли в этом положении. Ему было интересно, что придумает Штейн, если лишний раз не подначивать его и не давать повода парировать.
- Почему ты решил, что я о себе? - с любопытством и даже искренним поинтересовался Лорд и тут же ответил самостоятельно:
- Да, я несколько отличаюсь от... стандарта Благородного, но в действительности однообразие не довлеет надо мной, - даже с некоторой грустью ответил Лорд. - Сколько ты думаешь мне лет? Когда длительность жизни измеряется тысячелетиями говорить о каком-либо давлении временем смешно. Я не знаю сколько мне лет и не помню, как меня звали до того, как я стал Лордом. Это верно, что в юности от нетерпения я совершал довольно эксцентричные поступки, - с самодовольной улыбкой признался ноблесс. На пару мгновений он с заметной ностальгией окунулся в воспоминаний, но очень скоро вернулся к разговору.
- Но с тех пор прошло немало времени. Говоря о меньшинстве, я имел в виду ноблесс, которым не сидится в Лукидонии. К примеру, те несчастные, которые вызвали на себя твой гнев.

Отредактировано The Lord (13.02.13 09:43)

Улыбка Лорда стала загадочной. Какое-то время он молчал, словно переваривая сказанное. Молчал и рассматривал человека с любопытством вряд ли меньшим, чем то, с которым на него смотрел человек. Штейн, как всегда, легко шёл на провокации, позволяя Благородному вести разговор в нужном ему темпе и направлении, но при этом он всё равно не становился скучным. Каждый раз его гордость и самоуверенность заводили ученого в ловушку, из которой он каким-то чудом выбирался.
Этот человек был удивительным - больше всех цепляющийся за человечность и меньше всех на человека похожий. Он хотел защищать людей от ноблесс, но при этом сам всё дальше отходил от своей природы. Он был чудовищем.
- Почему ты так сильно стараешься не быть человеком? - с заметной, но больше наигранной жалостью спросил Лорд. - Нечеловеческий ум, породивший нечеловеческую силу из-за нечеловеческих стандартов и амбиций... Зачем? Что тебе мешало прожить обыкновенную человеческую жизнь? - на данный момент, пока таких как Штейн не станет хотя бы с десяток, он был всего лишь ошибкой природы, некой странностью, дефектом, чудовищем гораздо большим, чем те, которыми становились контракторы-неудачники. У них, по крайней мере, была внешняя причина. У Штейна только очень острый ум и большие амбиции.
- Забавное мнение. Получается мы довольно похожи: человек с силой ноблесс и ноблесс с характером человека, - он усмехнулся, наслаждаясь этой мыслью. - Это противостояние было бы любопытным, но нмой характер не так уж сильно не соответствует ноблесс. Редко, но бывают среди нас более яркие, чем обычно личности - веселые, агрессивные, заносчивые. Мы не едины и не однообразны в своем характере, и я не стал более человечным из-за того, какой есть, - он объяснял Штейну, как маленькому ребенку, казалось бы, прописные истины. Вопрос, почему ученому хотелось сравнить ноблесс с человеком был интересным, но пока не озвученным. Он надеялся понять это из ответа Штейна.
- Ты пытаешься меня пристыдить? - приподняв бровь, спросил Лорд. - Мне не стыдно, я не убивал людей, не гнался за силой и не гоготал, как сошедший, разрушая чужой остров. Обычно ноблесс не самодовольны? Не горды? Не смеши меня. Мы веками жили рядом с людьми, управляли ими и защищали их. Сколько самодовольства в нашем фундаментальном принципе: “Положение обязывает”! Я уверен, мои предки раздувались от гордости, выдумав его.

Отредактировано The Lord (13.02.13 09:08)

И вновь, выслушав Штейна, Лорд замолчал. Какое-то время он просто смотрел на человека, а потом тяжело выдохнул. Вести с ним споры было нелегко. На одно слово Лорда, Штейна отвечал тремя. Не то чтобы Благородный уступал в споре, просто спор перерастал в обычное пререкание.
- Сколько слов... Не могу понять, ты эмоциональный или зануда, Штейн, - с заметной печалью возвестил Лорд и на какое-то время уставился в сторону горизонта. Иногда у него создавалось ощущение, что они говорили о похожих понятиях, но называли их разными словами или смотрели с разных сторон, а прийти к общему мнению не могли просто потому, что им этого не хотелось. Вражда была гораздо интересней мирных переговоров. Потому при каждой встречи они ставили задачу уколоть друг друга, задеть, спровоцировать. Это вносило разнообразие в ровное течение жизни.
- По твоему количеству слов не скажешь, что ты предпочитаешь качество, - ехидно заметил Лорд. - Хотя может ты так возмещаешь часы молчаливого созерцания Рейзеля, - задумчиво и со скрытой насмешкой бросил он, и тут же  задумчиво спросил, не давая Штейну времени разозлиться.
- Интересно, когда проживёшь свою тысячу, останешься ли ты при том же мнении? - ему не нравилась мысль о том, что они вынуждают прожить какого-либо человека больше, чем тому положено от рождения. Люди были гораздо сильнее, чем могло показаться на первый взгляд. Но их изобретательный разум подвергался слишком большим загрузкам, защищаясь от которых, замыкал человека в своём мирке. Тысячи лет, которые жили ноблесс, вели их к забвению. Лорд немного опасался, как бы тысячи человеческих лет не привели к безумию.
“Впрочем, это забота Рейзеля”, - отмахнулся ноблесс. Решение, которое он принял, было хорошим во многих аспектах. Было ли оно идеальным, покажет время. Сейчас беспокоиться об этом было одновременно и слишком рано, и слишком поздно.
- По правде, мне всё равно с какими чувствами мои предки начали помогать людям. Я, как и ты, не думаю, что они сильно нуждаются в нашей помощи. Люди гибкие, сильные, жадные. Они развиваются с колоссальной скоростью и не перестают удивлять. Уверен, они бы спокойно справились со своими проблемами и без помощи ноблесс, - Штейн был прав, Лорд одновременно восхищался людьми и принижал их, хотя в этом не было противоречия. Просто его восхищения и принижения, касались разных вопросов.
- Мы связаны этим обещанием. И такие, как Рейзел, особенно страдают от свойственной расе принципиальности. Его готовность нести крест жутко раздражает.

Ноблесс мягко улыбнулся - Штейн как никогда выглядел, как обиженный ребенок. Ему не ответили, его обсмеяли, но не надеялся же он, что Лорд отнесется к разговору очень серьёзно? “Местами такой злыдень, а тут вдруг растерялся”, - усмехнулся Благородный, который был собой очень доволен и совершенно не старался этого скрыть. Морально он чувствовал своё превосходство и не только потому что ему тысячи лет, он ноблесс и Лорд, а потому что чаще вводил Штейна в тупик, чем хоть в чем-то ему уступал. “Хотя мальчик быстро учится”, - с ещё большим довольством подумал Лорд, предвкушая новые столкновения.
Может быть, когда-нибудь он даже отнесется к диалогу с полной серьёзностью, но не сейчас. Штейн ещё видел слишком мало, чтобы хоть на шаг отойти от своей точки зрения и услышать чужую, и был, пожалуй, слишком умным, что при соответствующем знании могло стать помехой планам Лорда.
“Только не разочаруй меня”.
- Если встретимся... - мысль отдавала чем-то грустным. Ноблесс не склонны считать время своей жизни или сомневаться завтрашнем дне. Они не строят планы на будущее, но, неограниченные временем, не бояться его. Для Лорда было удивительным немного сомневаться, что им удатся встретиться через какую-то тысячу лет. Ноблесс менялись, он не мог предсказать, к чему эти перемены могли привести, но был уверен, что они, несомненно, затронут все.
Впрочем, некая меланхолия, проявившаяся в его внешнем виде, быстро сошла на нет. Штейну совсем необязательно задумываться о том, что твориться в голове у царственного Благородного.
- Да куда ты денешься?! - не без ехидства поинтересовался Лорд. - Рейзел добровольно не покинет остров, а у меня вряд ли найдётся достойный повод, так что однозначно встретимся. Или ты собираешься бросить своего Мастера? - в шутливом голосе не было места угрозе. Мысли Штейна сейчас оставались для Лорда открытой книгой.
- Уверяю, ты уже что-то делаешь: находишься рядом, контактируешь, разговариваешь. Сталкиваясь со стеной молчания, ты не отступаешь. Это уже не мало.

Отредактировано The Lord (13.02.13 10:30)

- Тебя это так удивляет? - с улыбкой поинтересовался Лорд. - Мир ноблесс похож на заведенный механизм. Он функционирует, но не наполнен ни жизнью, ни каким-то сокровенным смыслом. Только происшествия окрашивают его в какие-то краски, но и они блекнут в потоке обыденности, - казалось бы, ни к чему конкретному не относящийся монолог прервался так же внезапно, как начался. Лорд задумчиво посмотрел в небо, словно следуя за потоком своих мыслей, но не затягивая с молчанием вернулся к ответу на вопрос Штейна.
- Я уверен, что многие помимо меня будут скучать по тебе, хотя вряд ли в этом признаются. Гордость и чувство собственного достоинства не позволят. Ты же смутьян и тот ещё баламут. Ноблесс не пристало радоваться подобному обществу, - улыбка Лорда была одновременно снисходительной и по-отечески доброй. Ноблесс, жившие веками, до сих пор оставались в некоторых вопросах детьми. Впрочем, Штейн с его бунтарством и яростным сопением на любое замечание далеко не ушел.
- Хахаха, - почти непроизвольно рассмеявшись от реакции человека, Лорд перевёл дыхание перед тем как что-либо на неё сказать. - Фух, уморил. Не беспокойся, твои чувства к Кадису Этрама Ди Рейзелю останутся между нами, - не скрывая лукавого тона заметил ноблесс. - Если это чуть-чуть успокоит твою гордость, вряд ли в этом мире существует кто-то, кроме Рейзеля, способный скрыть от меня свои мысли.